Болезнь Кенига коленного сустава или остеохондропатия бедренного мыщелка (части бедренной кости, составляющей коленный сустав) описана Кенигом в 1905 г. как osteochondritis dissecans.
По Рею и Гуглину (Ray a. Goughlin, Journ. bone a. joint surg., 1947, 3, p. 697), первое описание данного заболевания сделано в 1738 г. Монро (Monro). Болезнь выражается в асептическом отделении клиновидного куска кости от массы медиального мыщелка бедра, в котором остается соответственной формы дефект.
Причина болезни Кенига
Лексер, а за ним Тэбби (Tubby) полагают, что болезнь Кенига коленного сустава является результатом эмболического инфаркта ветвей a. genu media, которая представляет собой единственный питающий коленный сустав сосуд, разветвляющийся в задней крестообразной связке и в медиальном мыщелке бедра. Указанная артерия может быть травматизирована в задней крестообразной связке при резком сгибании и одновременной наружной ротации колена. Ненормально длинная spina tibiae создает особенно благоприятные условия для повреждения указанных ветвей в lig. cruciatum posterior. Аксгаузен по аналогии с асептическими некрозами других эпифизов полагает, что и в данном случае дело идет о тромбозе конечной артерии микотическим эмболом.
При малом некротическом очаге возможно рассасывание омертвелой кости и restitutio ad integrum. В более тяжелых случаях при выпадении некротического куска кости в полость сустава образуется одна или, вследствие последующего механического раздробления, несколько суставных мышей. Последние, как и всякое инородное тело в суставе, должны быть удалены.
Хирургическое лечение болезни Кенига
Вскрытие коленного сустава удобно производить дугообразным подколенным (текстеровским) разрезом кожи. Собственную связку коленной чашки мы рассекаем по типу байеровского удлинения во фронтальной плоскости, после чего вскрываем суставную капсулу поперечным разрезом. Ревизуя сустав, следует помнить о подвижности суставной мыши, которая далеко не всегда оказывается там, где ее обнаружила до операции рентгенограмма. Нередко, например, она уходит в верхний заворот сустава. Если секвестр еще связан с толщей суставного хряща, то секвестр иссекают ножом или соответствующей формы желобоватым долотом. По окончании операции рану послойно зашивают. Лоскуты собственной связки коленной чашки накладывают друг на друга и сшивают тонким кетгутом.
Указанный пластический разрез лучше простого поперечного рассечения собственной связки коленного сустава, так как создает более интимное соприкосновение верхнего и нижнего отрезков связки и допускает раннее начало сгибательных упражнений (на 3—4-й день после операции) коленного сустава.
Клинический опыт
Нам пришлось оперировать 6 больных по поводу болезни Кенига коленного сустава: 5 мальчиков и одного (шестое наблюдение) двадцатилетнего мужчину. Первая операция произведена девятилетнему больному, жаловавшемуся на периодические боли в колене, особенно после ходьбы. При пальпации определялась точно локализованная болезненная точка на медиальном мыщелке. На рентгенограмме видно небольшое овальное разрежение в мыщелке. На операции — полость с горошину, занятая рыхлым секвестром, легко крошившимся в руках. Стенки полости умеренно уплотнены. После сглаживания стенок полость была закрыта пломбой Моррисона (висмута и парафина по 8,0, йодоформа 16,0). Вторая операция произведена подростку с более резко выраженной клинической картиной: помимо болей, усиливавшихся при движениях, имелся еще симптом внутреннего ущемления. При рентгенологическом исследовании обнаружен костный секвестр, большей своей частью сместившийся из толщи медиального мыщелка бедра в полость коленного сустава. При артротомии обнаружился клинообразный дефект с округленными гранями — почти совершенно отделившийся от массы внутреннего мыщелка и слабо державшийся одним своим углом на истонченном хряще бобовидный секвестр, что представляло зрелище суставной мыши in statu nascendi. После отделения секвестра открылось кратерообразное дно, покрытое хрящеподобными бугристостями со следами грануляций. Дефект в суставном хряще равнялся V8 диаметра мыщелка. Выскоблив грануляции и сгладив острой ложкой стенки дефекта, мы заполнили его твердой парафиновой пломбой с 0,5% содержанием висмута. После трехдневной иммобилизации назначено продольное вытяжение, массаж, движения. Совершенно аналогично было третье наблюдение, но здесь мы оставили дефект в суставном хряще без всякой пломбы. В четвертом, пятом и шестом наблюдениях полностью отделился бобовидный кусок хряща, свободно лежавший в полости сустава. Дефект бедренной кости был меньше отторгнутого куска хряща и имел вид плоской ямки, — свидетельство того, что с момента «рождения мыши» прошло много времени. У всех больных наступило полное клиническое излечение с сохранением нормальной функции сустава.
Суставные мыши могут возникать также вследствие отрыва охрящевелых (и обызвествленных) ворсин суставной капсулы при ее хондроматозе и очень редко в результате травматического отрыва небольших кусков суставных концов костей.