Беседа с психически больным является одним из основных методов исследования, применяющихся в психиатрии.

В первую очередь отметим, что сведения, полученные от больного, в психиатрии принято называть субъективными, т. к. они не­редко не соответствуют реальному положению вещей. Это объяс­няется искажением оценок происходящего как с самим больным, так и с окружающим его миром в результате разнообразных пси­хических расстройств (бредовых идей, галлюцинаций, интеллек­туальных нарушений). Причем в некоторых случаях боль­ной может быть очень убедителен в своем рассказе, а приводимые им факты близки к возможным ситуациям и обстоятельствам. По­этому для получения достоверной информации данные, сообщен­ные больным, часто приходится проверять и дополнять сведения­ми, собранными от лиц, хорошо знающих больного. Эти сведения принято называть объективными. Кроме того, истинность фак­тов, излагаемых больным, подтверждается или, напротив, опро­вергается объективными законами и явлениями. Например, если больной утверждает, что он болен неизлечимым заболеванием (раком), при этом предъявляет разнообразные и трудно диффе­ренцируемые жалобы, не доверяет многочисленным обследова­ниям различных специалистов, дающих отрицательные в плане данного заболевания заключения, то подобные его умозаключе­ния будут расценены как не соответствующие действительности и квалифицированы как бредовые.

Большое значение в оценке сведений, получаемых от больного, имеет и их сопоставление с данными, установленными мето­дом наблюдения за его поведением. Так, если при беседе психически боль­ной отрицает наличие у него галлюцинаций, а между тем перио­дически к чему-то прислушивается, то на диагностическое заклю­чение должно повлиять, прежде всего, не то, о чем он говорит, а то, как он себя ведет. Или жалобы больного на сниженное на­строение убедительно подтверждаются его согбенной позой, за­медленными движениями.

При ряде психопатологических состояний (нарушения сознания, кататонические синдромы, глубокая депрессия, бредовые синдромы) контакт с больным бывает значительно затруднен и даже невозможен. Однако есть специальные приемы, кото­рые в части случаев могут его облегчить.

Один из них сводится к перемене места и условий беседы с психически больным. На­пример, больной, отказывающийся от ответов на вопросы в пала­те, будучи приглашен в кабинет, начинает охотно давать о себе сведения, а затем доверительно сообщает врачу, что люди в палате вовсе не больные, а переодетые преследователи. Или больной с разорванностью мышления, из-за чего недоступен контакту в от­делении, во время клинического разбора в присутствии большого количества врачей довольно логично и последовательно расска­зывает об обстоятельствах своей жизни.

При мутизме кататонического происхождения контакта с боль­ным можно достигнуть за счет письменной речи. Больному дается лист бумаги и карандаш и адресуется просьба отвечать на вопро­сы. В аналогичных случаях иногда помогает переход на шепот­ную речь.

При оглушении, напротив, вопросы нужно задавать громким голосом, повторять их. При этом требуется терпение и выдержка, т. к. ответы больного следуют со значительным латентным перио­дом. Точно так же отвечает и больной с глубокой депрессией.

При беседе с психически больным не следует прибегать к медицинским, а в частности психиатрическим, терминам, потому что большин­ство пациентов вообще не знают их значения. Если же они и осве­домлены в этой области, то во многих случаях из-за отсутствия критического отношения к имеющимся переживаниям могут все равно дать неверный ответ. По этой причине, выявляя галлюцина­ции, бредовые идеи, психосенсорные расстройства, вопро­сы нужно формулировать в описательном утвердительно-ней­тральном виде: «Не бывает ли так, что вы слышите что-то не­обычное, то, чего не должно быть в это время?», «Не случается ли так, что вы испытываете на себе какие-то воздействия?».

При распознавании некоторых расстройств (бредовые, навяз­чивые и сверхценные идеи, галлюцинации) требуется выяснение отношения больного к своим переживаниям — его убежденность в истинности происходящего, возможность изменить точку зре­ния, вероятность коррекции. Все это вызывает необходимость по­пытки разубедить больного, поставить под сомнение его сужде­ния. Но делать этого в прямой форме не рекомендуется, т. к. паци­ент может неверно истолковать подобные действия, а в результате обидеться из-за недоверия к нему, замкнуться в своих пережива­ниях, включить беседующего в круг бредовых построений. По­этому здесь более уместен нейтрально-предположительный тон задаваемых вопросов и рассуждений опрашивающего: «Может быть вам показалось все это?», «То, о чем вы рассказываете, как-то не совсем согласуется с известными фактами и события­ми», «Может быть вы неверно поняли слова и поступки окружаю­щих?».

В части случаев при недостаточной контактности беседа с психически больным предваряется сбором объективных сведений, что дает возможность последующего целенаправленного расспроса.

от admin

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *